Председатель профсоюза игроков КХЛ Андрей Коваленко рассказал о проблемах подготовки нового коллективного соглашения между профсоюзом игроков и объединением работодателей.
Не зря олимпийский чемпион Альбервилля-1992, а ныне председатель профсоюза игроков КХЛ Андрей Коваленко в своё время был прозван Русским Танком. Та мощь, тот напор, что отличал его во время действий, к примеру, на пятачке, остался и в обычной жизни. Собственно говоря, глядя на него, даже удивляешься, что Коваленко, ныне уже Андрей Николаевич, уже завершил игровую карьеру и теперь гоняет шайбу только с ветеранами. Видно, что "главный хоккеист главной отечественной лиги" находится в хорошей форме. И сразу же идёт на обострение разговора, рассказывая о проблемах подготовки нового коллективного соглашения между профсоюзом игроков и объединением работодателей.
— Проблем в этом вопросе хватает. Хотя у нас была договорённость о том, что в прессе мы не обсуждаем подобные моменты, но создаётся впечатление, что не все руководители Континентальной лиги держат своё слово. Недавно вышло интервью Владимира Шалаева, в котором он поведал о новых клубах КХЛ. Чехи с украинцами могут присоединиться, восточные команды, но... не в этом дело. В заключение беседы он кинул просто-таки булыжник в наш огород: мол, полгода работы профсоюза просто пошли коту под хвост. Вроде бы у нас какое-то неординарное видение проблемы, поэтому собираются без нас принимать регламент и без нас играть в следующем году.
Не хотелось бы повторения подобных интервью. И хочется, чтобы сами ребята-хоккеисты знали о нашей работе, как она ведётся
— Какие произошли изменения в работе над коллективным соглашением в этом сезоне?
— Начнём с того, как это было в прошлом сезоне. А в прошлом сезоне мы общались напрямую с лигой. Договаривались о коллективном соглашении, о внесении определённых пунктов в регламент, об изменениях и так далее. В этом году лига и руководители клубов решили построить работу по другому принципу. Естественно, игроки являются людьми подчинёнными, и их работодатели – президенты клубов. Они сейчас грамотно отвели КХЛ в сторону как третье лицо, и мы теперь должны договориться напрямую именно с первыми лицами клубов. То есть с каждым клубом в отдельности. Начали мы переговоры с октября прошлого года, проводили расширенные совещания с представителями лиги. Приезжали представители клубов, юристы, велись обсуждения. За это время – до февраля – ни одного решения не было принято. Вообще ни одного! Мы делаем свои предложения, и моментально клубами эти предложения зарубаются - причём без дальнейших обсуждений. "Нет, зачем нам это надо". Максимум, что мы смогли утвердить, это общую часть Коллективного соглашения. Кто как называется, кто где находится, кто за что отвечает.
— А кто присутствовал со стороны лиги?
— Дмитрий Курбатов посетил нас трижды, и один раз пришёл Владимир Шалаев. И всё. Перед съездом игроков профсоюза я провёл немало времени в поездках по клубам, где объяснял ребятам позицию профсоюза, выслушивал их мнения, предложения, корректировал все возможные вопросы перед самими заседаниями. Перед съездом мы встретились с представителями руководства клубов.
Там, к примеру, были Юрий Яковлев из "Локомотива", Андрей Точицкий из СКА, те же самые Курбатов, Шалаев и глава Межрегионального отраслевого объединения работодателей профессионального хоккея (МООРПХ) Владимир Сараев. Кстати, сам Яковлев является председателем правления МООРПХ. Собрались обсудить то, что осталось не обсуждённым до того, как задекларировал Юрий Николаевич.
— И что осталось на тот момент за кадром?
— Так у нас не было принято ни одного конкретного решения – мы только обсуждали различные позиции. Всё это господин Сараев должен был вынести на Совет директоров клубов. А я должен был всё это вынести на суд самих игроков. И представьте моё удивление, когда я узнаю, что Владимир Васильевич Сараев сообщил клубам, что по более чем половине вопросов существует договорённость и у нас осталось лишь пять-шесть вопросов, которые "нужно подчистить".
Такая ситуация происходит уже не в первый раз. Видимо, тут со стороны работодателей выработана некая политика: сидеть, общаться, разговаривать, а затем говорить: "Ну, всё мы решили" и показывать протокол. Причём протокол составляет Сараев и его секретарь. Ни одной моей подписи под протоколами нет. И их попросту не может быть, так как всё, что там написано, пишется во время заседаний, затем, через какое-то время, быть может, корректируется, а через неделю присылается нам.
Сейчас же они говорят о том, что профсоюз полгода потерял, попросту коту под хвост пошло это время. Мы с ними якобы договорились, а вот игроки в последний момент стали в оппозицию.
— И всё-таки о каком количестве нестыковок сейчас можно говорить?
— У нас сейчас не пять-шесть спорных позиций, у нас вопросов гораздо больше. Но почему-то клубы не хотят их принимать. Категорически! Быть может, для клубов они не так важны, как проблематика института ограниченно свободных агентов по возрасту, но они нужны игрокам, нужны в Коллективном соглашении. Потому что за два прошедших сезона мы неоднократно сталкивались со всевозможными проблемами у хоккеистов. Не у клубов, а у хоккеистов. Пусть они единичные, но они есть. Создаётся определённый прецедент, а когда мы об этом заявляем, нам говорят, мол, это ерунда и попросту отмахиваются рукой. У нас же во всех клубах всё хорошо. И вопрос этот остаётся неразрешенным. Повисает в воздухе, давая возможность прецедентов.
— Каково же было развитие ситуации после съезда?
— Мы встретились с ребятами, обсудили все накопившиеся проблемы. Никаких сумасшедших требований с нашей стороны не было. Мы вообще не ходим требовать, мы предлагаем. Обратите внимание: мы никогда не вставали в позу. Если взять прошлый год, то сколько времени ушло на переговоры, очень напряжённые переговоры. И в результате мы пошли на уступки, на тот же редрафт, на понижение зарплат. Ребята прекрасно отдают себе отчёт в том, что в стране кризис. Мы всё понимаем, мы нормальные люди, мы просто хотим играть в хоккей.
Только как-то странно всё получается. Мы пошли на уступки, у ребят уменьшилась зарплата – у кого-то меньше, у кого-то больше, а бюджеты клубов всё равно растут. Как они могут расти в кризисный год, если у всех игроков идёт снижение размера заработной платы? У кого-то по редрафту и на 50 процентов зарплата упала. А мы берём статистику клубов и что видим? Лишь у трёх клубов из 24 в связи с кризисом явно и реально уменьшился бюджет. Остальные же остались на этом же уровне или даже увеличили финансовые затраты.
— Так статистика же эта закрыта?
— Правильно, эта статистика закрыта, и её никто не хочет обнародовать. Клубы её закрыли и говорят, что у них всё плохо, что расходы растут, а виноваты в этом хоккеисты и их агенты. В общем, виноваты все кругом вместе с профсоюзом, а вот работодатели – они красавцы, они хорошие, они переживают "за хоккей".
Ни на одном из собраний, к примеру, при разработке драфта молодых хоккеистов не было учтено мнение профсоюза. А ведь привлекались различные специалисты, учитывалось их мнение. Не захотели выслушать, даже не пригласили. Лишь дали в конце января утверждённый регламент драфта юниоров. А мы, оказывается, к этому отношения не имеем. Так это же наши игроки, они идут к нам. Мы же должны как-то заботиться о них, это же будущие члены нашей хоккейной семьи.
А то у нас опять получится как в прошлом году. Клубам разрешили защитить игроков. Вот тольяттинская "Лада" и защитила 11 молодых хоккеистов, а контракта им не предложила. Молодые семнадцатилетние пацаны остались болтаться на улице. Они не знали, куда им дальше идти играть в хоккей, потому что в клубе их защитили, контракта не предложили, а идти играть в другой клуб ты можешь только после выплаты защитившему тебя клубу соответствующей компенсации. Получается, что молодёжь попросту "вырезали".
Да, быть может, это единичный случай, хотя как можно назвать единичным случаем ситуацию с 11 игроками? Да, в других клубах подобного не происходит, но в одном клубе это же произошло. И нам нужно работать над тем, чтобы повторения подобного прецедента не было в принципе. Сделать его невозможным законодательно, на уровне Регламента и Коллективного соглашения.
— Сейчас каждый игрок КХЛ обязан быть членом профсоюза?
— Прямого обязательства нет. В регламенте записано, что каждый игрок должен определиться со своим членством в профсоюзе. Но "обязаловки" нет. Но у нас ещё не было случая, чтобы член профсоюза оказался дисквалифицированным. Единственное, как задекларировал президент лиги Александр Медведев: у нас должен быть один профсоюз. А если ты не состоишь в профсоюзе, то на тебя не распространяется официальная страховка СОГАЗ, партнёра лиги.
Есть и ещё некоторые социальные вопросы. К примеру, на хоккеистов, которые не участвуют в профсоюзе, не распространяется наша пенсионная программа, которая уже заработала. Мы на съезде уже вручили первую часть свидетельств первым 10 игрокам. Теперь мы ждём, когда закончится плей-офф, чтобы выдавать эти свидетельства остальным членам нашей организации. Просто не хочу дёргать ребят во время ответственных матчей – перед ними сейчас другие проблемы стоят.
Подробнее о пенсионной системе, проблеме выкупа контрактов и других наболевших темах отечественного хоккея читайте во второй части беседы с Андреем Коваленко.